Сосенки-ровесницы Победы, высаженные в Зенковском парке, вошли в число 9 кузбасских деревьев-раритетов.
Земля кузбасская на редкость щедра талантами и богата традициями. Но самое главное богатство нашего края – это, конечно же, люди. Я хочу рассказать удивительную историю, которая тронула мою душу, надеюсь, и вас она не оставит равнодушными…
В городе Прокопьевске есть замечательный Зенковский парк – место знаковое для горожан. Еще в 30-е годы его построили всем миром. До войны это было любимое место отдыха жителей, и именно здесь многие услышали страшную весть о ее начале. Сейчас он переживает свое второе рождение. Это прекрасный сосновый парк, санаторий и детский оздоровительный лагерь.
Памятник «11 Победных сосен. Посажены детьми из блокадного Ленинграда в августе 1945 года». В настоящее время вокруг группы сосен, расположились парковая скульптура, в виде адамова дерева с композицией голубей, это одно из любимых мест отдыха прокопчан. Об одной из участниц трагических событий Великой Отечественной войны, Мысякиной Людмиле Станиславовне, я вам поведаю историю.
Мысякина Людмила Станиславовна, родилась <nobr>8 июля 1938 г.</nobr> в городе Ленинграде. Свою маму не знала т.к. она умерла во время родов. С первых дней жизни она воспитывалась в Доме малютки, затем в специальном детском доме № 4.
Из беседы участницы тех событий:
&quot; … 8 августа 1941 года город Ленинград был окружен врагом, началась осада, продолжительностью много дней и ночей.
В сентябре 1941 года после очередного артобстрела и бомбежки загорелись Будаевские продуктовые склады. Жители города на Неве остались без продуктов, практически без средств на существование.
Этот день – День начала блокады Ленинграда.
Наш специальный детский дом № 4 не успели эвакуировать. Мы дети, вмести со всеми жителями города на Неве, переносили все лишения этой нечеловеческой блокады: бомбежки, артобстрелы, отсутствие электричества и воды в детском доме, зловещий холод зимы в 1941 – 1942 гг. и нестерпимый голод.
С каждой неделей уменьшалось количество выдаваемых по карточкам продуктов. В конце октября 1941 года Ленинградцы получили на одного работающего по 250 гр. хлеба на детей и иждивенцев по 125 гр. Хлеб состоял из жмыха, целлюлозы с добавлением древесных опилок и небольшого количества муки. Нам детям выдавалось по одному стакану сушеной моркови, вместо сахара (витаминный чай).
Но, несмотря на это, ленинградцы ценой своего здоровья и даже жизни сберегли самое дорогое для страны – нас, детей…
Старшие воспитанники учились в школе, занимались в классах, не снимая пальто, шапки и рукавицы. По сигналу «Воздушная тревога» они помогали воспитателям спускать нас в бомбоубежище, а после «отбоя» приносить в детский дом.
С каждым днем от голода и холода умирало все больше ленинградцев. За зданием детского дома был пустырь и туда подальше от наших глаз свозили тела умерших, но мы их не боялись, т.к. детское сознание от голода притупилось.
В городе начала свирепствовать давно забытая болезнь – дистрофия.
В конце лета 1942 г. наш специальный детский дом № 4, совместно с другими детьми, был эвакуирован в Кузбасс.
Город Кемерово принял 400 детей, Новокузнецк – 300 детей, Прокопьевск – 125.
Мы ехали очень долго. В ушах непрерывно стоял стук колес вагона…
3 октября 1942 года поезд медленно прибывал на станцию Зеньково.
На перроне было много людей, которые специально приехали нас встречать, на лошадях, запряженных в подводы.
Старшие воспитанники, значительно повзрослевшие, несмотря на то, что сами еле стояли на ногах, от перенесенного голода, помогали встречающим выносить нас малышей из вагонов и укладывать на подводы, как поленья дров, неподвижных, не способных не только сидеть, но и даже ходить.
Каждая подвода была закреплена за одной семьей, проживающей в поселке Зеньково.
Нас привезли в теплые дома, в которых нам остригли волосы, вымыли и переодели. Чистых и обогретых нас привезли в новый детский дом, расположенный в двухэтажных бараках за школой № 18&Prime;.
Вот одно из ярких воспоминаний пятилетней Людмилы: «На обед всегда давали каждому поровну поделенные куски хлеба. Мы не могли сразу столько съедать, сказывались последствия голодного Ленинграда. И по привычке делали запасы.
В комнате, где мы жили, стояла большая печь, на которую дети складывали свои крохи хлеба. У каждого на этой большой печке было свое место, никто и никогда не смел, даже из старших воспитанников, взять, или не дай бог, украсть чей-то запас».
…Благодаря чуткому, внимательному отношению к нам сотрудников детского дома и жителей поселка мы стали выздоравливать. Старшие пошли учиться в школу № 18. Мы, младшие, учились заново ходить и смеяться и уже не соскакивали от страха по ночам, а спали спокойно.
Мы благодарили Господа Бога, что живы, и верили, что настанет этот день Победы. А в честь этого долгожданного дня мы решили посадить деревья в память об этих событиях.
Доброту нашей няни, тети Моры (Марии Александровны Скученковой), мы пронесли через всю свою сознательную жизнь. У нее хватило ласки и внимания на всех нас малышей.
Мы с нетерпением ожидали ее стоя у окна. Наша любимая тетя Мора, приносила нам паренку (вареную репу), слаще которой не было ничего в то время, и делила всем поровну.
Звали её тётя Мора, потому что не могли выговорить её имя и отчество.
В настоящее я знаю, что она до сих пор проживает в Прокопьевске…&quot;
Нам удалось найти адрес, где живет та самая тетя Мора, в этом помогли архивные документы школы № 18 и руководитель этого музея Евдокимова Алла Николаевна. За что я им очень благодарна.
На следующий день, вооружившись фотокамерой, мы отправилась по назначенному адресу. Мария Александровна встретила нас с радостью.
Она плакала, когда вспоминала работу в детском доме, свои молодые годы, которые прошли в самые тяжелые времена для нашей страны.
Несмотря на её преклонный возраст, она помнила все до мельчайших подробностей, что для нас было удивительным. Это ещё раз доказывало, что те далекие события оставили крепкий отпечаток в её сердце и памяти. Несмотря на всё это, она осталась той прежней тетей Морой – доброй, любящей жизнь. А когда воспоминания, о которых хочется только молчать, бередили душу, она тихо напевала песни своей молодости.
Из воспоминаний <nobr>Л. С. Мысякиной</nobr>:
«…В августе 1945 года нас несколько человек отправили в Ленинград к родственникам. На прощание мы, дети блокадного Ленинграда, под руководством директора детского дома, как и было, обещано, в честь Победы в Великой Отечественной войне и жителям поселка Зеньково за их любовь, доброту, щедрость, посадили одиннадцать сосен. Они росли кривыми, больными, как мы, дети блокадного Ленинграда. Глядя на эти сосны, которые выжили, так же как и мы, несмотря на все трудности, вспоминаются все события тех лет».


Будучи взрослой <nobr>Мысякина Л. С.</nobr>, вспоминая душевную теплоту жителей далекой и снежной Сибири, вернулась в Прокопьевск. Окончила физкультурный техникум, у ветерана лёгкой атлетики, много спортивных медалей и грамот. До сих пор эта неугомонная женщина в строю. Последствия голодного детства не прошли бесследно, сильно подорвали её здоровье, как, оказалось, это повлияло и на детей, и на внуков. Освоив особую методику оздоровления, она смогла поставить на ноги не только своих внуков, но и помогает другим тяжелобольным детям.
Сегодня Людмила Станиславовна состоит в Совете ветеранов, как и многие другие ветераны, активный участник всех мероприятий города, учебных заведений. Они для нас живая легенда, и гордость поколения победителей, как и 11 сосен, посаженные в день Победы!
Я преклоняюсь перед их мужеством и стойкостью. Наша задача сохранить память о них.