ВСЕМ! ЧТОБЫ ВСПОМНИЛИ…

Мой рассказ посвящен памятнику подводной лодке Л-16, расположенному в городе Петропавловске-Камчатском, на земле с которой начинается Россия.
30 июля 1963 года во дворе Петропавловского Музея Боевой Славы (теперь Музей Воинской Славы) был открыт памятник морякам-подводникам.
Выполненный из бетона по замыслу мичмана <nobr>А. И. Соловьева</nobr>, памятник представляет собой рубку боевого корабля. На рубке есть обозначение – «Л-16». На левой стороне памятника начертаны надпись: «Подвига их не забудем, гибели их не простим», на правой стороне – имена 55 членов экипажа.
В 1942 году Государственный комитет обороны принял решение об усилении Северного флота за счёт переброски на Северный театр боевых действий двенадцати подводных лодок, в том числе шести – с Тихоокеанского флота (далее – ТОФ). Подводные корабли ТОФ должны были идти в Заполярье своим ходом. Первой предстояло отправиться из Петропавловска-Камчатского группе подводных лодок Л-15 и Л-16 под командованием капитан-лейтенантов
<nobr>В. И. Комарова</nobr> и <nobr>Д. Ф. Гусарова</nobr>.
24 сентября 1942 года оба головных «Ленинца», готовые к трансокеанскому переходу, стали на якоря в Авачинской бухте. Старшим в группе назначался командир Л-16 Дмитрий Федорович Гусаров, один из лучших офицеров-подводников ТОФ. 25 сентября в 8.25 утра Л-15 и Л-16, следуя в кильватерном строю, вышли из Авачинской бухты. Курс пролегал через Берингово море, Тихий океан, Панамский канал, Карибское и Саргассово моря, Атлантику, Норвежское, Гренландское и Баренцево моря и заканчивался в Кольском заливе.
29 сентября 1942 года обе лодки пересекли 180-й меридиан – линию смены дат. Утром 11 октября 1942 года до Сан-Франциско оставалось немногим более 800 миль. Видимость была отличной, океан успокоился. Первой следовала Л-16, ярко освещённая солнцем. Ничто не предвещало катастрофы.
В 11 часов 15 минут Л-16 была внезапно атакована из-под воды. Над ней взметнулся столб огня, черного дыма и воды. Затем раздался колоссальной силы взрыв – сдетонировали мины в минных трубах. Л-16 с большим дифферентом на корму резко пошла ко дну со всем экипажем…
На шедшей следом Л-15 была объявлена артиллерийская тревога. И как только в 7−8 кабельтовых от места гибели флагманской лодки были обнаружены два перископа, по ним был немедленно открыт огонь из 45-миллиметрового лодочного орудия и отмечены попадания между перископами. Они скрылись под водой. В то же время радист передал командиру телеграфный бланк с обрывков радиограммы с Л-16. Там были всего два слова «Погибаем от …»
Жертвами коварного торпедного удара стали 55 человеческих жизней. На глубине 4888 метров в 820 милях от Сан-Франциско осталась лежать подводная лодка Л-16 вместе со своим экипажем. Личный состав Л-15 вел запись своих побед над гитлеровцами и на счёт погибшей Л-16, мстя за гибель друзей.
Тайну гибели Л-16 до сих пор хранит океан. К сожалению, мало что известно о боевом пути подводной лодки.
С 1941 года Л-16 базировалась в Петропавловске-Камчатском. Петр Ужегов служил на Л-15, которая также базировалась на Камчатке. В фондах военно-исторического музея города до сих пор хранятся воспоминания Петра Григорьевича о том переходе группы подводных лодок. В письме сотрудникам музея от 23 декабря 1987 года П. Ужегов так вспоминает службу на Камчатке: «Тот год (1941) пребывания Л-15 на Камчатке сохранился в моей памяти: связь с работниками судоремонтного завода, отработка боевых задач личным составом в Авачинской губе, выход в открытый океан и многие другие моменты…
Хочется высказать такую мысль: на Камчатке могут жить только сильные духом люди. Переход от Петропавловска до Полярного запомнился мне на всю жизнь. Прошли мы три океана и девять морей. Все 45 лет мы – члены экипажа Л-15 помним о гибели Л-16. Часто переписываемся и поминаем ребят. Нет слов, чтобы передать всю боль утраты…»
Бесценным для памяти потомков является сохранившееся письмо командира отделения торпедистов Л-16 старшины 2 статьи <nobr>П. М. Виноградского</nobr> к сестре: «Здравствуй, дорогая моя сестра Фрося!!! Привет тебе из нашего солнечного Владивостока. Спешу сообщить тебе о том, что я в данное время жив-здоров, чего тебе желаю – быть здравой и счастливой в своей молодой жизни. Учись, сестренка, мне, наверное, больше не придется учиться. Как кончу службу, буду хорошим пастухом в колхозе. Надеюсь, оправдаю эту должность, также заработаю свой кусок хлеба. Это дело будущего, а сейчас надо служить. Ты спрашиваешь, что я делаю и какая моя должность. Могу ответить. Мою службу, конечно, нельзя сравнить со службой любого красноармейца, это факт, потому что моряк это совсем другое; и второе я служу на подводной лодке – это самая сложная служба. Подводная лодка заполнена техникой, на ней нет ни одной квадратной четверти внутри, чтобы не стоял какой-нибудь прибор или аппарат. Я служу небольшим, но командиром. Звание военного мне присвоили „старшина 2 статьи“ на должность командира отделения торпедистов и я являюсь командиром одного из объектов на лодке. Если ты читаешь газеты, то знаешь, сколько в эту войну Германия потопила пароходов подводными лодками. Мы тоже должны быть подготовлены к войне. Без хвастовства скажу, что подводники самый ценный народ, и мы о гулянках не думаем, а делаем все для нашего государства…»
До сих пор никто точно не знает правды о причине гибели подводной лодки Л-16 <nobr>11 октября 1942 г. Существует</nobr>, по крайне мере, две версии трагической гибели лодки. Главная из них – Л-16 была якобы торпедирована японской подводной лодкой И-25 под командованием капитан-лейтенанта Мейдзи Тагами. Будучи уже пожилым человеком, Тагами поведал журналистам о своей успешной атаке на Л-16, отметив, что первыми же выстрелами артиллеристы с Л-15 разбили ему оба перископа, оставив лодку «слепой». И уже совсем кстати, что И-25 Мейдзи Тагами оказалась в непосредственной близости от происходящего. Л-16 и Л-15 шли в надводном положении под большими Военно-морскими флагами. 11 октября стояла тихая ясная и теплая погода. Ошибиться было просто невозможно. А потому японская И-25, обнаружив советские корабли, какое-то время сопровождала их до границы назначенного района.
По второй версии Л-16 была ошибочно атакована американской подводной лодкой. На это указывает несколько неоспоримых фактов. Так, достоверно известно, что американцы не соблюдали скрытности перехода. В результате над подводными лодками неоднократно появлялись самолеты, и нашим кораблям приходилось срочно погружаться, что, естественно, было зафиксировано в вахтенном журнале Л-15. Атака на Л-16 была внезапной, со стороны солнца. Стреляли в упор. После пуска торпед американская субмарина по всем правилам военной науки скрылась на глубине, а перископы, которые несколько позже увидели моряки Л-15, принадлежали решившей полюбопытствовать И-25. По ним и открыли огонь комендоры советских боевых подводных лодок.
В поисково-исследовательской работе о гибели Л-16 участвовали мои родители – папа Власенко Олег Анатольевич, мама – Татьяна Никифоровна и я, их дочь Ирина, ученица 8-в класса «Гимназии № 39» г. Петропавловска-Камчатского. За прошедший месяц работы мой рассказ незаметно превратился в лекцию, которую я в качестве экскурсовода под руководством своего учителя истории буду предлагать учащимся нашей гимназии и гостям – малышам близлежащих детских садов и жителям своего микрорайона.
В поисках информации моя семья и мой учитель брали интервью у жителей – знатоков истории Петропавловска-Камчатского, специалистов краевой библиотеки, объезжали те места, где во время войны базировались военные морские части. К большому сожалению, часть памяти безвозвратно утеряна – бараки, где во время войны находились бывшие воинские части уже лет 20−30 как снесены, а некоторая информация является весьма противоречивой и сомнительной: существовала ли на самом деле мемориальная доска с именами 55 погибших подводников на фасаде здания бывшей школы № 2, находившейся в те годы на улице Ключевской? Эта школа давным-давно сгорела, а новая школа под № 2 находится в другом микрорайоне города. Остался ли еще кто-нибудь в живых из экипажа Л-15 – очевидцев той октябрьской катастрофы 1942 года? Если все-таки мемориальная доска существовала, то какова ее судьба? Все, что нам осталось – это список имен на памятнике, посвященном подвигу моряков-подводников Л-16, скупая переписка тех, кому посчастливилось выжить после страшной той войны с неравнодушными работниками военно-исторического музея, газетные статьи 1998−2008 гг. из архива краевой библиотеки и память… чтобы снова вспомнить, чтобы не забыть, чтобы никому никогда не пришлось столкнуться с подобным.

Мы понимаем, что когда-то
Придут совсем другие даты.
Не будет больше ветеранов.
Их не останется в живых.
Ни рядовых, ни офицеров,
Ни покалеченных, ни целых,
Ни благородных генералов,
Ни бывших зеков рот штрафных.

Кто им потом придет на смену?
Кого придется звать на сцену
Чтоб окружить своей заботой
Когда нагрянет юбилей?
Подряд уходят ветераны.
Им обдувает ветер раны,
Их ордена лежат забыты,
А имена горят сильней.
Петр Давыдов