В 1942 году нашу станицу Новотроицкую оккупировали немцы. Были схвачены и расстреляны десятки людей. Комсомольцы Илья Иванов и Григорий Дулин ушли на хутор Весёлый. Собрали небольшой партизанский отряд. Устраивали диверсии, разбрасывали листовки. Немецкими оккупантами была назначена награда за сведения о подпольщиках. Стало опасно находиться в родной станице и на хуторе, было решено пробираться на фронт. Григорий забежал попрощаться со своей девушкой, тут его и схватили полицаи Братецкий и Сабельников. Был арестован и Илья. Юных подпольщиков держали в тюрьме, жестоко избивали, желая узнать, где находится партизанский отряд. Вспоминают очевидцы: «В парке собрались люди, стояли молча. Вдруг послышался старческий голос: „Ведут!“ Первым в серо-зелёном кольце мундиров шёл Илья с высоко поднятой головой. Всего двадцать шагов до тюрьмы. Гришка резко обернулся к толпе, поднял окровавленные руки: „Смотрите, что делают фашистские изверги!“ Его слова оборвал удар прикладом, и до камеры Григория поволокли фашисты. Толпа застонала, заходила ходуном, отступила к деревьям».
Допрос длился девять дней и ночей. Юные подпольщики во время жестоких пыток теряли сознание, их выносили с допроса. В камере, когда Илья приходил в себя, пел «Орлёнка», подбадривая узников, выводя из терпения охрану. На последнем допросе, когда палачи выкрутили Илье правую руку и вырвали ногу, так и не добившись ничего, в кабинете снова раздалась песня. Несломленный Илья Иванов пел «Орлёнка». Нацист, потеряв надежду сломить волю подпольщика, приказал отрезать ему язык: «Мне теперь совершенно ясно, что никакой тайны, кроме того, что он большевик, он сам не выдаст. Язык его страшен! Я не могу больше видеть этого партизана! Расстрелять его! Нет! Живьём зарыть!»
Ранним утром на крытой машине Илью Иванова и Григория Дулина вывезли на окраину села Изобильного к одному из курганов. Здесь темнели ямы, пустые и заполненные трупами. Григорий первым встал на краю ямы. Иней таял под его босыми ногами, на обнажённой груди багровела выжженная звезда.
Илью сбросили с машины, сам он двигаться не мог. Он упал рядом с другом, тот помог ему подняться. Опираясь на плечо Григория, Илья выпрямился, поднял голову. Фашисты торопились. Григорий запел:
Орлёнок, орлёнок, спешат эшелоны,
Победа борьбой решена:
Раздался выстрел. Григорий пошатнулся, но устоял:
У власти орлиной орлят миллионы,
И ими гордится страна:
Силы покинули юного партизана, он упал в яму. Фашисты столкнули туда Илью, лихорадочно засыпали яму. Земля ещё долго шевелилась:
В тюремной камере в оставшейся одежде мать Ильи Иванова нашла записку, последнюю весточку от сына и его друга.
«Дорогие товарищи, наши друзья! К вам мы обращаемся в последний раз. Завтра с рассветом уходим от вас навсегда. Но мы гордо сойдём в могилу. Умирать за Родину, за свободу не страшно. Пусть знают кровавые фашисты, пусть знают презренные предатели, что дело, за которое мы боролись, скоро восторжествует.
Прощайте, дорогие товарищи!
3 ноября 1942 года.
Илья Иванов, Григорий Дулин»
Содержание записки передавалось людьми из уст уста, люди, сжимая кулаки, клялись отомстить за смерть комсомольцев. Предвидя неизбежную гибель, гитлеровцы усилили картельные меры, участились зверские расправы с непокорными. В неравной схватке январским днём на берегу Егорлыка неподалёку от станицы Баклановской погиб командир партизанского отряда Андрей Никитович Ерохин.
Вскоре части Красной Армии разгромили врага, освободили Ставрополье. В освобождённой станице Новотроицкой в феврале 1943 года после траурного митинга были похоронены останки Ильи Иванова и Григория Дулина, перенесённые с места казни. Сейчас на этом месте воздвигнут монумент. На высоком пьедестале стоят два воина. Вечный огонь горит у подножия монумента. На мраморных плитах высечены имена тех станичников, которые отдали жизнь за свободу Отчизны.